«Обет спорить, оспаривать, доказывать, убеждать и убеждаться
возлагается на плечи вступающего в научную жизнь,
как меч при вступлении в рыцари.
Защищая первую диссертацию,
он присягает Научной Истине».
Олег Писаржевский, русский советский писатель,
известный популяризатор науки,
автор ряда биографических книг о выдающихся ученых
Этот выпуск блога ректора ТГУ Эдуарда Галажинского посвящен одному из вопросов государственной научной аттестации, ставшему для университетского сообщества вновь очень актуальным в связи с рекомендацией Высшей аттестационной комиссии (ВАК) при Министерстве науки и высшего образования РФ от 26.10.2022 «О расширении форм представления диссертационных работ соискателями ученой степени кандидата наук, подготовившими диссертацию в аспирантуре (адъюнктуре)».
– Эдуард Владимирович, в конце прошлого выпуска блога вы анонсировали тему нашей очередной беседы – «Роль социально-гуманитарных наук в формировании культурной идентичности молодого поколения». Однако, судя по всему, сегодня вы намерены говорить о другом?
– Да. Но к объявленной ранее теме мы ещё обязательно вернёмся. Тем более, что именно культурно-цивилизационная проблематика сегодня волнует всех независимо от того, по какую линию идеологического фронта они находятся. Это показали острые дискуссии в социальных сетях, разгоревшиеся после выхода последнего выпуска этого блога. Но сейчас мне хотелось бы сосредоточиться на проблеме, которую недавно обозначил для нас ВАК своей новой рекомендацией о расширении форм представления диссертационных работ соискателями кандидатской степени. Справедливости ради нужно заметить, что университетам, занимающимся подготовкой научных кадров, было предложено обсудить эту рекомендацию и направить свои замечания и предложения в ВАК для их рассмотрения перед принятием окончательного решения по данному вопросу.
– Получается, что диссертационные работы и диссертации в привычном понимании – это не одно и то же, раз формы первых расширяются, а вторые уступают место научным докладам?
– Совершенно верно. Диссертационная работа – это исследовательская работа, успешная защита которой позволяет присвоить соискателю соответствующую квалификацию или ученую степень. И она может быть выполнена и представлена автором, по крайней мере, в трёх формах: достаточно объёмный и целостный текст по результатам проведенного исследования (от 150–170 страниц и больше); опубликованная монография или научный доклад. В принципе, все эти формы были известны и раньше. Однако наиболее традиционной была из них первая, которую мы все по привычке и называем диссертацией. Что касается таких форм, как монография или научный доклад, то они представлялись на защиту относительно нечасто и, как правило, только соискателями ученой степени доктора наук, имевшими к тому моменту несколько десятков публикаций.
Теперь же речь идёт о том, чтобы разрешить и соискателям кандидатской степени представлять на защиту вместо диссертации доклад на основе минимум пяти научных статей, опубликованных в высокорейтинговых рецензируемых журналах. Пока данная рекомендация касается только аспирантов очной формы подготовки технических, физико-математических и естественнонаучных специальностей, выполнивших в срок свои исследовательские программы, «требующие существенных экспериментальных исследований». Вероятно, такая оговорка обусловлена мнением, что три года обучения в аспирантуре – это недостаточный срок для проведения по-настоящему серьёзного исследования и оформления его в виде диссертации. При этом отмечается, что экспериментом будет охвачено не менее 25% аспирантов и что в случае его успешности такая форма защиты в дальнейшем распространится на широкий круг научных специальностей.
– За последние два десятилетия мы уже привыкли к тому, что требования ВАК, касающиеся подготовки и защиты кандидатских и докторских диссертаций, постоянно ужесточались. И тут вдруг такое послабление для соискателей ученых степеней! С чего бы это?
– Несмотря на то, что статистика «остепеняемости» в России за последние годы существенно улучшилась, высококвалифицированных научных кадров по-прежнему не хватает. С учетом того, что наша страна перешла в режим импортозамещения и почти полного самообеспечения, таких кадров нужно значительно больше. Есть и ещё один момент, не очень позитивный: количество защищающихся в срок аспирантов примерно в десять раз меньше количества выпускников аспирантур. Отсюда стремление Минобрнауки РФ решить эту проблему с помощью даже самых нетривиальных мер, в общем-то, понятно.
«За три года, с 2019-го по 2021-й, и эту динамику мы чувствуем и в 2022-м, число защит диссертаций в России увеличилось на 24%. Это для нас принципиально важно, был сложный период, связанный с переосмыслением, с непростым отношением к сложившимся нормам, практикам. Этот период пройден, и сегодня для нас принципиально важно, чтобы качество защиты сохранялось, при этом увеличилось количество тех, кто имеет ученую степень и ученое звание», – сказал министр науки и высшего образования РФ Валерий Фальков. Как сообщал министр ранее, количество выпускников аспирантуры, которые защищают кандидатские диссертации, не отвечает потребностям экономики в обеспечении научными кадрами. В 2021 году выпуск аспирантов составил 14,3 тысяч, из них только 10,5% защитили диссертации в период подготовки.
Источник: https://nauka.tass.ru/nauka/15972589
Однако отношение к предлагаемому новшеству у различных представителей академического сообщества разное. Одни считают, что это сильно облегчит работу аспиранта и замотивирует его на более серьёзные экспериментальные исследования; другие уверены, что защита по докладу может быть только в абсолютно исключительном случае.
– Какова позиция Томского государственного университета в отношении обозначенной рекомендации ВАК?
– Эта позиция сформировалась после серии рабочих совещаний с руководителями научного управления и управления подготовки и научной аттестации кадров ТГУ. Она основывается на нашем общем мнении о том, что для положительного решения по проекту рекомендации ВАК необходима существенная подготовительная работа. На этот счёт нами были сформулированы несколько конкретных и обоснованных предложений, которые были отправлены в ВАК. И мы очень надеемся, что они будут там внимательно рассмотрены и учтены при вынесении окончательного решения.
– Нельзя ли прямо по пунктам?
– Во-первых, нужна процедура, а значит, и соответствующий документ, доказательно подтверждающие, что соискателем кандидатской степени действительно проведены существенные экспериментальные исследования и разработки со значимыми результатами. Это значит, что должны быть определены объективные критерии такой существенности и значимости. Во-вторых, соискателем должен быть представлен расширенный (не менее 50 страниц формата А4) автореферат, адекватно и полностью отражающий результаты исследования. Для примера: аспиранты, защищающие степень PhD по химии в разовых (англосаксонская научная традиция) диссертационных советах Индии, представляют тезисы диссертации на 130–160 страницах формата А4! В-третьих, к автореферату, помимо копий научных публикаций соискателя, должны прилагаться доказательные сведения о его личном вкладе в процесс подготовки опубликованных в статьях материалов, так как в экспериментальных работах обычно задействована группа исследователей. Наконец, нужно чётко определить, что имеется в виду под «публикациями»: статьи, обзоры, патенты или также и материалы конференций, входящие в международные базы данных.
В целом же мы считаем нецелесообразным введение на данном этапе института защит кандидатских диссертаций по докладам, так как:
– аспирант с требуемыми высокими показателями без проблем, гласно и открыто защитит диссертацию в диссертационном совете, что имеет большой воспитательный эффект и резонанс в аспирантском сообществе (особенно при стимулировании проведения досрочных защит);
– введение института защит кандидатских диссертаций по научным докладам приведет к созданию двух подсистем кандидатов наук и, возможно, коррупционным проявлениям; а также, безусловно, станет уже в недалеком будущем причиной мультипликативного эффекта снижения качества и уровня воспроизводства научных кадров, что противоречит стратегии научно-технологического развития и безопасности России;
– написание кандидатской диссертации как целостного научного труда – это особый, творчески насыщенный период в жизни человека, когда не только «взрослеет» научное мировоззрение, но и создаются задел и собственные идеи будущей научно-практической деятельности.
– То есть вы, всё-таки, допускаете, что соискатели кандидатской степени могут представить на защиту не диссертацию, а доклад, хотя и при соблюдении определённых условий?
– Допускаем, но только в порядке исключения, а не правила. Скажем, соискателю действительно удалось провести очень существенные экспериментальные исследования со значимыми результатами, которые необходимо как можно скорее внедрить в практику, что подтверждается авторитетными экспертами. Очевидно, что такое внедрение будет более успешным, если в этом процессе будет участвовать сам соискатель, чтобы контролировать те или иные его моменты.
Из воспоминаний военного конструктора Михаила Калашникова: «К учёным степеням не рвался. Уговорили защититься. Так я на защите кандидатской вместо диссертации выложил на стол перед оппонентами и учёным советом мои автоматы и пулемёты. Сразу докторскую присвоили. Так сказать, под дулом».
Источник: https://www.pnp.ru/social/poluchit-uchyonuyu-stepen-i-lishitsya-uchyonogo-zvaniya-stanet-proshhe.htm...
Но давайте будем честны: подобное происходит совсем не часто. В большинстве своём аспиранты не поднимаются до такого уровня, в том числе и по объективным причинам. Чаще всего из-за отсутствия необходимых для этого специальных компетенций и опыта. Конечно, нельзя исключать и совсем особых случаев. Когда, например, гениальность соискателя, как первооткрывателя в какой-либо технической сфере или науке, сочетается в нём с врождённой неспособностью не только писать слишком объёмные целостные тексты и тем более грамотно, но даже читать таковые. При этом дислексики и дисграфики обладают очень развитым образным мышлением и креативностью. Хотя в детстве их часто принимают за лентяев или отстающих в умственном развитии. Известно, что дисграфией и, одновременно, дислексией страдали Майкл Фарадей, Томас Эдисон, Альберт Эйнштейн. Особыми случаями являются и «неперегоревшие» к зрелым годам вундеркинды. Льву Ландау, окончившему в 13 лет десятилетку и учившемуся в университете сразу на двух факультетах – физико-математическом и химическом, в 26 лет присвоили степень доктора наук вообще без защиты диссертации за открытие нового направления в науке. Таким образом, исключения только подтверждают общее правило, из которого они делаются.
«В 1934 году без защиты диссертации Ландау присваивают степень доктора наук, год спустя – звание профессора. Он уже автор «Диамагнетизма металлов» – работы о поведении вырожденного идеального электронного газа. Это новое направление в науке, и очень скоро предмет его исследований физики всего мира назовут «диамагнетизмом Ландау». Затем он исследует ферромагнетики, а в 1936–1937 годах публикует фундаментальные работы – «Теория фазовых переходов» и «К теории фазовых переходов» (…). Вряд ли можно назвать среди ученых всего мира столь универсального физика... Но, может быть, он сидит где-нибудь в университетской аудитории, а мы еще просто не знаем, что он уже существует».
Источник: http://jinrmag.jinr.ru/win/2008/3/la3.htm
– Тем не менее, авторы рекомендации ВАК, видимо, очень большие оптимисты относительно реальных возможностей современных среднестатистических аспирантов, раз в качестве основного аргумента они приводят экспериментальные исследования, «существенный» характер которых не позволяет аспирантам оформить их результаты в полноценную диссертацию за трёхлетний срок обучения. Иными словами, априори предполагается, что подавляющее большинство аспирантов всё же способно на такие серьёзные исследования. Просто им не хватает времени сразу и на существенные эксперименты, и на их подробное описание, поэтому в срок защищаются только 10% аспирантов.
– Не хочу никого обидеть, но боюсь, что причина такой грустной статистики совсем не в усложнении проводимых исследований и не в коротком сроке аспирантуры, который, кстати, не менялся уже десятки лет. А в том, что остальные 90% аспирантов просто не готовы в полной мере ни к тому, ни к другому. Кстати сказать, если условно представить себе сегодняшнюю среднестатистическую группу студентов из тридцати человек, то и здесь результативность примерно такая же: делать всё и всегда вовремя с высоким качеством успевают не более трёх-четырёх человек. Остальным же постоянно мешают то слишком «короткие» сроки, то проблемы с компьютером, то ещё что-то. На статистике своевременных защит диссертаций сказывается и такой фактор, как формальный отбор в аспирантуру. Но есть и ещё одна очень важная причина.
Нынешние аспиранты – это, в основном, люди, рождённые на стыке поколений «Y» и «Z», образующие, так называемое, эхо- или микс-поколение со всеми его достоинствами и недостатками. Они являются частичными носителями ценностей и характеристик и «игреков» («миллениалов»), и «зетов» («зумеров»). Тем более, что некоторые характеристики у тех и других – общие. Так, например, по сравнению с ещё более ранним поколением «Х», которое любило учиться и ценило образование, «игреки» и «зеты» любят получать образование. Изучая не дисциплины целиком, а только те их аспекты, которые кажутся им полезными и, как следствие, не обладая системным образованием, некоторые из них могут дать своим отцам фору в количестве полученных дипломов. В целом же уровень скепсиса в отношении получения диплома о высшем образовании у этого микс-поколения очень высок.
– Вроде бы ещё недавно утверждалось, что в среде молодых теперь «модно быть умным»?
– Скорее, «слыть умным», что не одно и то же. Чтобы быть по-настоящему умным, нужно много знать и обладать критическим мышлением. Большинство современных молодых людей двадцати с лишним лет и моложе, как и все цифровые аборигены, прекрасно ориентируются в способах получения информации, но им сложно систематизировать её и превращать в знание. Они могут работать в условиях многозадачности, но им чрезвычайно трудно сосредоточиться на какой-либо одной задаче, чтобы глубоко её изучить и решить. Однако даже такие их, казалось бы, общепризнанные достоинства, как умение работать с информацией и способность к мультизадачности, некоторыми исследователями теперь подвергаются сомнению и относятся к категории «городских легенд». Об этом мы уже говорили в одном из выпусков блога. Не имея привычки запоминать (а зачем, если всегда можно обратиться к интернету или базе данных на флэшке?), «игреки» и «зеты» не обладают в автономном режиме необходимым количеством знаний и информации. Предпочитая заниматься только тем, что интересно, им трудно заставить себя делать то, что нужно, но не слишком привлекательно. Имея опыт различного рода тестирования типа ЕГЭ, они не имеют опыта дискуссий, опыта аргументации. Наконец, отсутствие навыков медленного чтения мешает им осваивать (то есть прочитывать до конца и понимать) сложные объёмные тексты. Отрицать такое положение дел – значит закрывать глаза на реальность. Правда, надо сразу заметить, что существующие варианты социально-психологических профилей и «игреков», и «зетов» значительно различаются в зависимости от точек отсчета этих поколений.
Для информации: По разным источникам, периодами рождения «игреков» считаются 1980–1994 и 1984–2000 – годы, а «зетов» – 1995–2009 и 2000–2013 годы.
– В любом случае, все эти профили нужно серьёзно изучать. И не только для того, чтобы предоставлять необходимые данные маркетологам, не правда ли?
– То, что сегодня именно маркетологи, а не педагоги продолжают проявлять наибольшую активность в попытках лучше понять молодые поколения, свидетельствует о том, что современное общество всё ещё мыслится как «общество потребления». Чтобы оно, наконец-то, реально стало «обществом знаний», ещё более активными в изучении особенностей новых поколений, безусловно, должны быть учителя школ и преподаватели вузов. К сожалению, практическая педагогика до сих пор остаётся одной из самых инертных сфер профессиональной деятельности. Между тем, чтобы обучать современных «зетов» и «альф», прежних знаний и богатого преподавательского опыта совершенно недостаточно. То же самое касается и обучения в аспирантурах. В ближайшие год-два аспирантуры будут принимать уже не смешанное поколение, а чистых «зетов», социально-психологический профиль которых вряд ли слишком порадует их будущих научных руководителей.
Ценности «зетов»: счастливая, наполненная яркими событиями жизнь; на первом месте семья, а не карьера; успешность среди друзей; саморазвитие и быстрый рост в каком-либо виде деятельности; личная свобода. Особенности: небольшой горизонт планирования (один-два года); невысокие цели; надежда, что «всё сложится хорошо» само собой; отсутствие ощущения границ между цифровым и реальным миром; сильная зависимость от мессенджеров и соцсетей; синдром «упущенной выгоды» (боязнь пропустить важную новость или рекомендацию друга, что приводит к постоянному «сидению в телефоне» и контролю за своим аккаунтом каждые 15 минут); «ветреность» (отсутствие долгосрочных трендов и скорая смена приоритетов и привязанностей); быстрота принимаемых решений; отсутствие чувства такта и гостинг (резкое прекращение общения без объяснения, в том числе и внезапный уход с работы навсегда без предупреждения об этом своего руководителя); большие проблемы с сосредоточенностью и усидчивостью (концентрация внимания на какой-либо информации не более 8–10 секунд, что чуть дольше, чем у аквариумных рыбок); соответственно, не меньшие проблемы с аналитическим мышлением; желание выполнять только значимую и интересную работу («зеты», скорее, предпочтут сидеть дома и жить за счет родителей, чем работать там, где им неинтересно); неготовность браться за большие комплексные задачи; отсутствие контроля за сроками; предпочтение коммуницировать в мессенджерах и соцсетях с помощью смайликов и иконок, а не слов; неготовность работать за низкую зарплату даже на стартовом уровне; отношение к деньгам не как к средству обогащения или повышения своего статуса, но как к средству делать свою жизнь разнообразной и увлекательной; стремление получать какие-либо дивиденды здесь и сейчас, а не когда-то в будущем; склонность к избежанию трудностей без попыток их преодоления; большая потребность в обратной связи, даже если отзыв будет негативным; интерес к командной работе, в процессе которой «зеты» могут поменяться своими функциями и заданиями даже без ведома руководителя, поскольку это кажется им более правильным и оптимальным. Страхи: прожить скучную жизнь, потерять друзей, быть неинтересным для других в соцсетях. Отношение к обучению: оно ценится, но при этом не должно быть никаких лекций и семинаров, всё только в интерактиве. Изучать небольшие темы и не дольше полутора – двух часов подряд. Изучаемый материал должен быть очень интересен и применим здесь и сейчас. Коммуницировать с руководителем/преподавателем не по электронной почте (это такой же «атавизм», как и писать письма от руки), а с помощью мессенджеров или прямо по телефону. Идеальный руководитель/преподаватель для «зетов»: друг, товарищ, ментор, наставник, тренер, коуч, консультант, помощник, но никак не «красный директор» или «красный профессор». Идеальный руководитель интересен как личность; не ограничивает доступ к соцсетям в течение всего рабочего или учебного дня; ставит интересные, чёткие, понятные, короткие и достижимые задачи, аргументируя их значимость и укладываясь при формулировке каждой из них примерно в 25 слов (это и есть 8–10 секунд); ненавязчиво напоминает о них и о сроках их выполнения (у «зетов» не очень хорошая память); не производит внезапных проверок; позволяет работать/учиться удалённо при гибком графике; помогает расти и развиваться; уважает личную свободу и вдохновляет; доверяет и общается на равных; часто хвалит и поощряет различными бонусами; ценит личное пространство «зета». Главными демотиваторами для «зетов» являются: объёмные и нечеткие задачи; «игнор» и жёсткий контроль со стороны руководителя. «Зет»-девиз: «Слушай меня, понимай меня, цени меня!».
По материалам вебинара «К вам идёт поколение Зет» Александра Глока, эксперта по развитию лидерских качеств и управленческих компетенций, сертифицированного тренера программ Минэкономразвития РФ
– Если опираться на этот профиль, получается, что подавляющее большинство «зетов» в принципе не способно будет обучаться в аспирантурах из-за неразвитости своего аналитического мышления, неумения решать большие комплексные задачи и контролировать «дедлайны». Тогда, возможно, стремление ВАК хоть в какой-то степени снизить требования к формату кандидатской диссертационной работы является вполне оправданным?
– Во-первых, аспирантура изначально задумана не для «подавляющего большинства», а для самых талантливых и способных. То есть примерно для тех самых 3–4 человек из каждой студенческой группы, которые всегда и всё успевают делать вовремя и с высоким качеством. Конечно, в той или иной степени им тоже будут свойственны какие-то не самые лучшие черты поколения «Z», но такие индивидуальные личностные качества, как талант и работоспособность, будут их перекрывать и вытягивать за собой все остальные характеристики. Другое дело, что именно эти молодые люди не всегда доходят до аспирантур в силу несформированности у них большого интереса к науке. Вот этим-то и нужно заниматься в вузах, опираясь на поколенческие особенности «зетов». И продолжать неустанно поддерживать этот интерес и в аспирантурах. Для этого научные руководители должны изменить своё мышление и пересмотреть свой стиль работы с аспирантами с точки зрения того, насколько они соответствуют представлениям «зетов» об идеальном руководителе.
Это не значит, что они должны во всём им потакать, всё время только их хвалить и вежливо напоминать о сроках подачи публикаций. Это значит, что, прежде всего, не должно быть «рутины», откровенной скуки и бесполезной работы, которых больше всего боятся «зеты». Руководитель должен постоянно вдохновлять своих учеников собственным отношением к делу и увлеченностью наукой. Задачи, как можно более интересные и инновационные, должны ставиться им чётко и понятно. Обратная связь, раз она так важна для «зетов», должна осуществляться как можно чаще и желательно по тем коммуникационным каналам, которые так любит это поколение. Почему бы не идти навстречу и предпочтениям аспирантов-«зетов» работать по гибкому графику или удалённо, хотя бы какими-то периодами, если это не противоречит характеру проводимых экспериментов? Кстати сказать, я уверен, что с теми самыми 10% аспирантов, которые вовремя защищают свои кандидатские, их научные руководители именно так и работают: увлеченно, вдохновляюще и с высокой степенью доверия к своим ученикам. Конечно, можно и ничего не менять, оставаясь только требовательными руководителями, живущими в башнях из слоновой кости. Но тогда и не стоит ждать от аспирантов-«зетов» таких «подвигов», как массовые своевременные защиты диссертаций. Снижение же требований по формату представления диссертационной работы для всех аспирантов, кроме снижения качества их подготовки, ни к чему не приведёт. Конечно, я не имею в виду те самые особые случаи, о которых я говорил выше. Мы – как университет – осознаём глубину проблемы нехватки молодых учёных в стране, но мы убеждены, что необходимо обсуждать ВСЕ риски массовых экспериментов и реформ. Иначе система подготовки научных кадров, учитывая общую ситуацию турбулентности, может пойти вразнос.
– Каким образом можно развивать интерес к науке у «талантливых и способных» ещё в вузе?
– Способов немало. Главное, чтобы они применялись постоянно, а не от случая к случаю. Олимпиады и различные конкурсы, конференции, научный туризм, выставки, инсталляции, встречи с известными учеными «вживую» … Да много всего уже придумано! Важно, чтобы всё это проводилось не для «галочки» и чтобы при этом студенты были не столько зрителями и слушателями, сколько собеседниками, организаторами и изобретателями. А ещё хорошо бы ввести в программу всех образовательных направлений обязательный курс типа «История великих научных открытий», отечественных и зарубежных. Тогда будет формироваться и интерес к науке как таковой, и понимание, что российские учёные всегда вносили и вносят достойный вклад в мировую науку. Этот курс должен быть не только очень содержательным, но и ярким, запоминающимся своими уникальными кейсами, чтобы само слово «наука» вызывало яркие позитивные ассоциации. Ну и, конечно, стараться создавать соответствующие условия для проявления любых научных инициатив студентов, какого бы уровня и масштаба они не были.
Директор Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ), академик Григорий Трубников: «Молодежь, в первую очередь, ищет в науке решения актуальных и интересных задач, а также ощущения причастности к масштабному проекту. На смену мягкому стимулированию талантливых молодых людей должен прийти режим «шокирующего градиента привлекательности» – обеспечение максимально комфортных условий для прорывного укрепления (научного) кадрового потенциала».
Источник: https://nauka.tass.ru/nauka/16141549
Если зайти на главный сайт ТГУ в новостной раздел, то можно увидеть, какое большое значение мы придаём системной работе с молодёжью, развивая её интерес к науке. Еженедельно происходят научные мероприятия и события, в которых так или иначе участвуют студенты. Об этом свидетельствует и то, что Томский государственный университет традиционно входит в число лидеров среди российских вузов по количеству медалей и премий РАН для молодых ученых и студентов. Но останавливаться на достигнутом никак нельзя, нужно искать и применять новые методы вовлечения молодых в науку, помня об отличиях поколений.
– Эдуард Владимирович, и всё же позвольте задать вам самый сакраментальный вопрос: зачем большинству аспирантов нужно сегодня писать диссертацию? Почему нельзя ограничиться более лаконичным жанром – научным докладом? На первый взгляд, он действительно больше соответствует реальным возможностям «зетов»!
– Как сказал бы, наверное, Ломоносов, диссертацию ужо затем писать надо, что она ум в порядок приводит. Сегодня многие эксперты отмечают, что с аналитическим и критическим мышлением у «зетов», как и у всех цифровых аборигенов, большие проблемы. Если из аспирантуры убрать диссертацию в её классическом формате, то развивать интеллектуальные способности аспирантов, по большому счёту, будет не на чем. Что же это будут за «учёные» при их неспособности к серьёзному анализу тех или иных аспектов жизни человека и общества? При отсутствии критического отношения к уже существующим научным теориям и технологиям… Смогут ли они при этом создавать собственные теории и технологии? В процессе работы над полноценной диссертацией отрабатываются такие бесценные компетенции, как умения анализировать и систематизировать источники; выявлять проблемную ситуацию в той или иной сфере знания или практики; генерировать её до уровня главной проблемы своего исследования; формулировать в соответствии с этим его основную цель и разбивать её на отдельные, но связанные между собой задачи; подбирать для их решения самые оптимальные и эффективные, а не первые попавшиеся методы; выдвигать и доказывать свои гипотезы; выстраивать структуру диссертации и проводимых экспериментов; логично, грамотно и аргументированно излагать свои мысли. Я уже не говорю о том, что при написании диссертации приходится изучать очень большое количество отечественных и зарубежных научных источников, что сразу приводит к значительному расширению научного кругозора.
Даже если аспирант, в соответствии с новыми рекомендациями ВАК, напишет не пять, а больше научных статей, это всё равно не заменит того качественного изменения его когнитивного потенциала, какое даёт подготовка одной полноценной диссертации. Количество наработанных им нейронных связей в последнем случае будет несравненно больше. Все вышеперечисленные приобретенные исследовательские компетенции будут востребованы в каждом новом научном, техническом, оборонном, социальном и бизнес-проекте, за которые захочет потом взяться молодой кандидат наук. Не говоря уже о том, что подготовив диссертацию, молодой учёный значительно легче напишет монографию и овладеет любыми другими научными жанрами: статьёй, критическим эссе, ревью и прочими. Развитие всех этих компетенций – это и есть формирование сложного мышления, обладание которым обязательно для каждого настоящего учёного. Это и есть самая главная цель аспирантуры, достичь которую невозможно без работы над таким фундаментальным жанром, как диссертация. «Возведение в степень» как можно большего количества молодых людей само по себе не улучшит ситуацию в отечественной науке, экономике и других сферах жизнедеятельности общества, если при этом у них в полной мере не будут развиты исследовательские компетенции и сложное мышление. Упразднение диссертаций, если оно будет введено, в конечном счете, для всех аспирантов и всех научных направлений, обнулит главные смыслы трёхлетней подготовки в аспирантуре.
Для информации: Современные требования к диссертации в странах Западной Европы: самостоятельность и оригинальность научного исследования, использование существующей или разработка новой научной методологии, демонстрация способности критического мышления, наличие перспектив в данной области исследования, умение принимать обоснованные решения в сложных вопросах, навыки использования научного стиля в написании текста. Требования к объему диссертации могут отличаться в зависимости от направления исследования, но в среднем составляют от 80 до 100 тыс. слов (400–500 страниц) в гуманитарных направлениях и около 60 тыс. слов (250-300 страниц) в медицинском или математическом направлениях.
Источник: https://science-education.ru/ru/article/view?id=26276
– Может, стоит тогда хотя бы облегчить саму процедуру защиты диссертации? Не заставлять соискателя испытывать трёхчасовой нервный стресс, выступая перед членами диссертационного совета и выслушивая их часто жёсткие оценки проделанной им работы. Ограничиться размещением текста диссертации на сайте с учётом того, что диссертация уже прошла экспертизу и предзащиту. Разве этого недостаточно?
– В данном случае это не просто формальная процедура. Это очень важный обряд или ритуал посвящения или инициации, знаменующий, как пишут в словарях, переход индивидуума на более высокую ступень своего развития в рамках какой-либо социальной группы с присвоением ему нового статуса.
На этом держалась и держится вся «социальная магия», как называл её Пьер Бурдье. Человек, пройдя через инициацию в университете и получив ученую степень, становился другим человеком, обретя новое социальное качество. Фома Аквинский – сын графа, Жан Жерсон – сын крестьянина, а Эразм Роттердамский – незаконнорожденный сын священника. Кто хоть раз упомянул об этом в средневековом обществе, где происхождение человека так много значило? Никто, потому что это было совсем не важно, раз они стали «людьми знания».
По материалам источника: https://polit.ru/article/2013/02/17/uwarov_stepeni/
Нужно понимать, что инициация – это не только принадлежность древних цивилизаций и тайных обществ, отраженная в их мифах и легендах, но и неотъемлемый атрибут всех традиционных культур, к которым, несомненно, относится и университетская культура. Основная функция этого ритуала состоит в символической передаче знаний и опыта старшего поколения младшему. Важность разного рода инициаций заключается в том, что благодаря им происходит удержание культурной идентичности той или иной социальной группы или института. И чем дольше живут эти ритуалы, тем дольше сохраняется культурная идентичность.
В своё время меня поразил факт, выявленный Кларком Керром, президентом Калифорнийского университета в Беркли. Я уже не один раз говорил о нём в этом блоге, но и для сегодняшней темы он очень актуален, поэтому снова обращусь к нему. Итак, согласно исследованию Керра, из 85 сохранившихся до сих пор европейских учреждений, основанных до 1520 года (включая католическую церковь и швейцарские кантоны), 70 являются классическими университетами! Из этого можно заключить, что идентичность классического университета – это самая успешная идентичность, которую когда-либо разрабатывали европейские организации. Всё проходит, а такие многовековые университеты, как Болонский, Оксфордский, Кембриджский, остаются на своих местах, занимаясь производством нового знания и новых поколений исследователей и специалистов. Такая необыкновенная, почти беспрецедентная институциональная живучесть традиционного классического университета объясняется именно тем, что его культура, как и культура церкви, основана на ритуалах, которые стараются во что бы то ни стало сохранять носители этих культур. В университете классического типа – это ритуалы посвящения в студенты, а также в бакалавры, магистры, доктора наук и почетные профессора с выдачей соответствующих мантий и головных уборов; ежегодные университетские шествия.
В определенном смысле к ритуалам можно отнести ученые советы факультетов и университета, которые всегда проводятся по определённым регламентам. И, конечно же, современными «инициациями» являются защиты диссертаций – магистерских, кандидатских и докторских, которые хотя и претерпели очень большие изменения, но не утратили свою символичность, статусность и функцию удержания культурной идентичности университетского сообщества. Если же мы и дальше будем упрощать процедуры защиты или вовсе от них избавляться, то очень скоро произойдет необратимое «обезличивание» университетской культурной идентичности. И, конце концов, Университет действительно умрёт. И уже не символически, а по факту, повсеместно превратившись просто в обучающую цифровую платформу.
Сохранение процедуры защиты диссертации как особой «инициации» имеет большое значение не только для университета, но и для самих соискателей ученых степеней. Пройдя её, они чувствуют себя гораздо более приобщенными к академическому сообществу, чем если бы этой процедуры не было в их жизни. Публичная защита результатов своего исследования повышает уверенность в своём новом статусе кандидата наук и самоуважение, что тоже очень важно. Да, соискатель всегда волнуется, с трепетом ожидая окончания защиты. Но зато он испытывает и огромное чувство радости и гордости, когда она благополучно для него завершается. К тому же, при подготовке своего выступления на защите и ответов на вопросы оппонентов и членов совета, соискатель нарабатывает такие компетенции и навыки, как стрессоустойчивость, аргументация, умение быстро понимать суть вопроса, ораторские навыки и другие. Процедура защиты диссертации и так уже упрощена до предела по сравнению с прошлыми временами.
Во многих европейских университетах позднего Средневековья и Эпохи Возрождения существовали три обязательных этапа получения ученой степени, не считая подготовки самой диссертации: публичный экзамен в присутствии профессоров факультета, который мог продолжаться несколько дней и на котором задавались любые вопросы, которые приходили в голову экзаменаторам; чтение нескольких публичных лекций и собственно защита диссертации, которая тоже длилась иногда несколько дней. Правда, и праздновали потом тоже долго.
«Защита диссертации была последней ступенькой к признанию – она вводила молодого ученого в круг посвященных, делала его полноправным членом гильдии. В Болонском университете XII века она делилась на две части. На закрытом заседании несколько докторов, прочитавших работу, голосовали: каждый из них должен был честно и открыто, глядя в лицо кандидату, сказать «одобряю» или «отвергаю». На следовавшей затем публичной защите диссертант излагал тезисы своей работы и отвечал на каверзные вопросы аудитории. После присуждения степени доктора научный руководитель (promotor) целовал его, давал ему золотое кольцо и надевал на его голову особую шапочку. После защиты по улицам города проходила триумфальная процессия, завершавшаяся шумным пиром».
Источник: https://www.kommersant.ru/doc/275514
Сегодня же вся защита проходит, как правило, часа за три. Куда же короче? На выступление соискателю кандидатской степени сегодня даётся не более 10–15 минут, докторской степени – не более 20 минут. По сути, самым рискованным для соискателя является этап защиты, когда он должен отвечать на вопросы членов диссовета, что называется, «здесь и сейчас». Но и он, как правило, длится не более получаса. Что касается предзащиты, то и она нужна тоже. Как нужна генеральная репетиция для успешной премьеры. Проходя все эти этапы, наработанные веками, будущий кандидат наук приобретает новый опыт, который будет обязательно востребован и в будущем. Даже если потом он будет работать не в университете, а в какой-либо другой корпорации, ему придётся защищать свои идеи и проекты, выступать с презентациями, участвовать в различных дискуссиях.
– Если всё же рекомендация ВАК, имеющая пока проектный характер, обретёт статус приказа, что изменится в работе диссертационных советов ТГУ?
– Мне кажется, что мы достаточно чётко изложили свою позицию на этот счет. Конечно же, в тех самых исключительных случаях, когда соискателями будут проведены серьёзные исследования с не менее серьёзными результатами, отраженными не менее чем в пяти научных публикациях и которые нужно будет срочно внедрять в практику, к защите будут допускаться диссертационные работы в форме научного доклада.
– Как вы думаете, как сами аспиранты отнесутся к новости о возможности защиты по докладу, а не по диссертации?
– Вопрос риторический. Конечно, отнесутся по-разному. Наверняка, многие подумают, что это и правда избавит их от «ненужной рутины». Но это иллюзия. Кстати, чтобы подготовить и опубликовать пять статей вместо двух, как раньше, тоже нужно немало сил и времени. Но я уверен, что те, кто осознанно пришёл в аспирантуру ради саморазвития и занятий наукой, а не только ради престижа, воспримут эту новость адекватно. И таких будет тоже немало. Мой оптимизм основан на впечатлении, полученном на декабрьском Конгрессе молодых ученых в Сочи в центре «Сириус».
Если вы на сайте конгресса откроете его деловую программу, то сможете увидеть, какое огромное количество интереснейших мероприятий было организовано для студентов, аспирантов и молодых ученых, уже выбравших свой путь в науку и успевших сделать что-то полезное. Во время просмотра трансляций (а их на сайте более 140) можно понять, ЧТО именно волнует их больше всего. И это вовсе не формат диссертационной работы. Их волнуют вопросы, непосредственно связанные с той или иной отраслью науки, поиском инвесторов для реализации своих проектов, оформлением грантовых заявок, получением дополнительных компетенций и тому подобные вещи. Им уже есть что предложить своим регионам и стране, поэтому на Конгрессе вручались премии победителям конкурсов РАН и РАО за их исследовательские разработки. Среди них были и молодые ученые ТГУ.
– Эдуард Владимирович, что вы пожелаете студентам и молодым учёным в преддверии Нового года?
– Чтобы новый год был для каждого из них годом увлекательных исследований и замечательных открытий независимо от их масштаба! Годом продолжающегося интеллектуального роста и осознания того, что они живут в великой стране, и что будущее этой страны во многом зависит от них. Мы верим в нашу молодёжь!
Ректор ТГУ Эдуард Галажинский
Записала беседу и подобрала справочный материал Ирина Кужелева-Саган
