Сентябрь юбилейного – 145-летнего – для ТГУ года запомнится томичам и гостям города многими яркими событиями. И всё же особое место среди них занял фестиваль искусства и чтения «ТОМ», организованный Сибирским филиалом Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и Томским государственным университетом при поддержке Транспортной группы FESCO. К его открытию 8 сентября была приурочена дискуссия «Ценности и смыслы в развитии региональной культуры», в которой приняли участие ректор ТГУ Э.В. Галажинский и директор ГМИИ им. А. С. Пушкина Е.С. Лихачева. Этот выпуск блога посвящён основным мыслям, прозвучавшим во время этой дискуссии, а также возникшим по прошествии фестиваля.
– Эдуард Владимирович, очень многие участники юбилейных мероприятий, состоявшихся в ТГУ, отмечают необыкновенную масштабность и содержательность фестиваля «ТОМ». Почему именно этот фестиваль стал ядром всей праздничной декады сентября?
– Потому что работа с текстом и смыслами является чрезвычайно важной для нас. Это основа всей университетской жизни, ключ к познанию как таковому. Без этого невозможно развитие человека и формирование его ценностей. Именно поэтому ТГУ вместе с Пушкинским музеем второй год инициирует и проводит этот фестиваль. Мы были очень рады видеть здесь Елизавету Станиславну Лихачёву и руководителей всех филиалов этого музея. Мы благодарны и всем издателям, приехавшим в Томск, а их было более двадцати! Было запланировано и проведено более 60 мероприятий; привезено две тонны книг, включая эксклюзивные издания, которые очень сложно где-либо найти. Фестиваль принципиально открыт городу. В прошлом году в нём приняли участие около 5 тысяч человек. В этот раз – уже почти в два раза больше. Для нас важно, с одной стороны, вовлечь в наши культурно-просветительские мероприятия местные сообщества и город; с другой стороны, студентов, которые бы погружались в эту глубину смыслов и учились работать с большими текстами. Учились бы думать и самостоятельно создавать тексты.
Нет более сильного инструмента у человека, чем его способность мыслить и говорить. Этому мы учим в университете, и именно поэтому для нас стратегически важна работа с текстами и книгами. Эту миссию мы будем теперь продвигать вместе с Пушкинским музеем. Для этого мы будем предлагать новые интересные форматы такого продвижения. Дополняя друг друга, мы сможем создавать пространства, которые притягивали бы к себе новые поколения для глубокой интеллектуальной и нравственной работы. Основой нашего сотрудничества с Пушкинским музеем является одинаково серьёзное отношение к чтению и книгам, о чём говорила и Елизавета Станиславна Лихачёва во время открытия нашего фестиваля.
Елизавета Лихачёва:
– Друзья, как искусствовед я занимаюсь изобразительными вещами. Но книга – это то, с чего начинается знакомство с любой системой, включая изобразительную. Сначала ты получаешь информацию, затем ты начинаешь читать. Почему так важно для нас поддерживать книжный фестиваль? Современный мир парадоксален. Долгое время нас всех убеждали, что через 30 лет не будет ни театров, ни кинематографа, одно сплошное телевидение. Вот и лет 10–15 назад можно было услышать от серьёзных людей, что мир скоро окончательно откажется от бумажных книг, и что вся текстовая информация будет переведена в электронный вид и размещена в информационных системах. Её будет проще индексировать, она будет гораздо доступнее. Но вдруг неожиданно выяснилось, что книги остаются не просто актуальными для человека, но что их тиражи растут! И это самая невероятная и разнообразная литература. При этом книги об искусстве почти всегда издаются на бумаге и почти никогда в электронном виде, потому что любое электронное устройство искажает цвет. Соответственно, все искусствоведы предпочитают книги на бумаге. То есть на самом деле всё оказалось довольно просто. И очень важно, что способ получения информации именно из бумажной книги, как это придумал Гутенберг 500 лет назад, до сих пор не меняется. (…)
У меня есть знакомые люди моложе 20 лет, которые не умеют читать. То есть грамоту они знают, но информацию из книг извлекать не могут. А ведь большая часть накопленной человечеством информации находится пока ещё в книгах. В том числе про науку и искусство. Сегодняшняя междисциплинарная история, когда музейная институция считает необходимым, так или иначе, вложиться в книжный фестиваль, это то, что мы будем поддерживать и развивать. Я надеюсь, что томский книжный фестиваль станет одним из важнейших в стране и, как минимум, во всей Сибири. И сюда будет приезжать ещё больше людей и раскупать книги, которых так же будет ещё больше.
Из стенограммы выступления
– Эдуард Владимирович, как вы считаете, чем именно может быть интересен Томский государственный университет для настоящих и потенциальных партнеров по организации таких крупных культурно-просветительских событий, каким стал фестиваль искусства и чтения «ТОМ»?
– Прежде всего, своей богатой 145-летней культурно-просветительской историей, миссией и принципами своего существования, а лучше сказать, бытия. Именно об этом я и говорил гостям фестиваля в день его открытия. Как известно нам, представителям томского университетского сообщества, но, возможно, неизвестно другим людям, Томский государственный университет – это особая институция. Хотя бы по той причине, что первоначально он был создан по классической – гумбольдтовской – модели, получил статус российского Императорского университета и долгие годы был единственным высшим учебным заведением на огромной территории от Урала до Дальнего Востока и от Северного океана до Ташкента. Это был действительно мегапроект по втягиванию в экосистему и культуру Российской империи новых человеческих и природных ресурсов. Поэтому он и строился так масштабно, выполняя кроме образовательной и научной миссии ещё и важнейшую культурно-просветительскую миссию. В частности, наш университет всегда отвечал за создание и развитие местных культурных сообществ. Например, первый ректор Императорского Томского университета физик Николай Гезехус играл на скрипке и организовал в университете музыкальный класс, пел со студентами в университетском хоре. Вместе со своей женой он основал городское общество любителей музыки. Сегодня наш Эндаумент-фонд сам финансирует подготовку специалистов-музыкантов с высшим образованием, чтобы сохранить это направление в университете, поскольку министерство культуры РФ не даёт нам контрольных цифр по набору на бюджетные места.
Мы открыли галерею-меценатов, внёсших личные средства в открытие и развитие университета. Культура пожертвования всегда была для нас важной. Мне кажется, что мы интересны другим именно тем, что «ТГУ – это ЦЕЛЫЙ мир», включая культуру и искусство, а не только мир науки и образования.
– Что является сегодня самым важным для Томского государственного университета?
– Сегодня очень конкурентная среда. Мы видим, как динамично развиваются другие вузы и сравниваем себя с ведущими мировыми университетами. Разбираясь со своими корнями, мы выяснили, что у нас есть три важных базовых основания: классичность, фундаментальность и открытость. Классичность – это приоритет всего, что связано с Человеком. Это формирование его ценностей, жизненного мира, коммуникаций. Это то, что всегда было и будет в нашем университете. Фундаментальность – это про глубину и ширину познания и мышления. Классический университет – это не столько про профессию, сколько про основания, которые побуждают человека учиться всю жизнь на основе ценностей и благодаря которым он хочет учиться и саморазвиваться. Открытость – это экосистемность, влияние на сообщества. На этих трёх основаниях мы структурируем нашу работу в социокультурном пространстве. Под каждый блок наших приоритетов разработана система мероприятий и тех событий, которые их поддерживают. Для формирования личности нужны концерты, выставки, фестивали искусств. На сегодняшний день у нас более 50 художественных коллективов.
Сейчас в общественном дискурсе идёт дискуссия о том, как нужно выстраивать патриотическое воспитание молодёжи, как работать с гражданской позицией, ценностями. Мы за то, чтобы идти к этому через художественные образы и работу с эмоциями, а не через прямые наставления. Первого сентября состоялся концерт для первокурсников, в котором участвовали сами студенты. Сценарий был построен на 145-летней истории ТГУ, его связи с историей страны. Одним из кульминационных моментов этого концерта стало чтение девушкой письма своему отцу на фронт. У всех буквально ком в горле стоял. А в зале в это же время присутствовали ребята из Луганска, приехавшие к нам в рамках проекта «Университетские смены». Они плакали навзрыд, а рядом были наши студенты. На мой взгляд, когда мы посредством художественных образов важными и нужными эмоциональными вещами людей «цепляем», это и есть формирование их ценностей и сложного многомерного жизненного мира в университетской среде. А что может быть сегодня важнее для классического университета?
– Выше вы сказали, что под каждый блок приоритетов разработаны системы мероприятий. Не могли бы вы привести конкретные примеры таких мероприятий?
– Да, конечно. Скажем, сейчас вместе с партнерами мы создаём кабинет-трансформер Пушкинского музея в Научной библиотеке ТГУ. Издатели могут пожертвовать свои книги в этот кабинет, чтобы сделать их доступными для студентов и горожан Томска. У нас есть прижизненные издания великих книг. НБ ТГУ – это не просто хранилище книг, а своего рода мегалаборатория и научный центр, ведущий научные исследования. Любой студент может получить доступ к оригинальным и редким изданиям и историческим материалам. В ТГУ идёт проект в формате «гражданской науки», где организуются чемпионаты по распознаванию сибирских газет XIX века с вовлечением большого количества участников.
Особое внимание уделяем музеям университета. Приглашаем специальных партнеров для разработки концепции музеев в ТГУ: их места в структуре университета, локации и так далее. Проанализировали территорию кампуса с точки зрения максимального сохранения исторических мест. Музей археологии – самый крупный музей ТГУ и один из самых крупных вузовских музеев страны: в нём находятся около 300 000 артефактов. Наша задача состоит в том, чтобы уникальные коллекции, которые начали собирать первые профессора, попечители и меценаты, были органично вписаны в университетское пространство и получили своё дальнейшее развитие. Мы сделали часть экспозиций открытыми, чтобы студенты постоянно находились в этом культурном пространстве, обогащая свой собственный культурный опыт и развивая своё собственное творчество. И даже наш Ботанический сад мы рассматриваем как своего рода музей. В этом году Ботсад и Эндаумент-фонд сделали университету замечательный подарок: розарий в версальском стиле, в котором более 200 кустов роз 50 сортов.
Многие наши мероприятия выходят за рамки только томских площадок. В частности, некоторое время назад в Итальянском дворике Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина в Москве мы вместе с нашими партнерами провели две дискуссии учёных и художников.
Для чего мы это делаем? Обсуждая, например, проблемы климата, ученые стоят на объективистских позициях. Мы медленно двигаем познание через исследования и эксперименты: делаем заборы проб воды на болотах и реках, пробы торфа, почвы и прочее. А художники посредством художественных образов и творческой интуиции схватывают те проблемы и перспективы, которые ученым часто ещё не видны. Писатели и художники предвосхищают будущее, которое ученые пытаются нащупать в своих исследованиях. И когда эти две оптики совмещаются в одном предметном поле, получается более глубокая картина, проясняющая и учёным, и художникам реальность и будущее. Мы поддерживаем арт-резиденции и лаборатории, предполагающие взаимодействие ученых и художников. И не для того, чтобы поиграться с современным искусством, а чтобы через работу с образами и «смутным» знанием попытаться понять, что происходит. И в научном познании это прокладывает какой-то дополнительные путь и новые возможности.
Мы помогаем развиваться различным сообществам. Научная библиотека ТГУ провела большую работу по анализу своих сообществ. Их оказалось более пятидесяти. Конечно, мы не можем поддержать сразу все важные для нас сообщества. Поэтому мы выстроили определённую иерархию работы с ними. И под это мы перестраиваем свои пространства. В этом ключе фестиваль «ТОМ» – тоже часть идеологии и системной работы, которую ведёт университет. Это не случайное событие, а органичный элемент нашей экосистемы в логике его ценности и открытости, формирования связей между существующими и новыми сообществами. Таким образом, мы целенаправленно формируем не только научно-технологические экосистемы, но и социокультурные и гражданские. Отсюда рождаются и новые проекты. Например, по совместному изучению и осмыслению учеными и художниками всемирно известных Васюганских болот.
– Среди множества задач по развитию социокультурной среды, которые ставит перед собой ТГУ, какая на данный момент является самой актуальной?
– Эта задача – понять, как вместе с Пушкинским музеем мы можем в логике взаимодополнения и взаимоусиления выстроить по-настоящему системную работу по развитию этой самой социокультурной среды. И, судя по выступлению Елизаветы Станиславны на открытии фестиваля «ТОМ», эта задача понимается нами одинаково, а значит, будет успешно решаться.
Елизавета Лихачёва:
– Я слушала Эдуарда Владимировича и думала о том, что же общего есть между университетом и музеем? И вдруг неожиданно поняла, что Пушкинский музей – это музей при Московском университете. Музей был создан Иваном Владимировичем Цветаевым. Он был профессором Московского университета, который первый понял, что Москве не хватает места, где можно было бы изучать историю искусств. Особенность искусствоведческого образования состоит в том, что нужно смотреть на памятники. А в начале 20 века это было не для всех желающих возможным. Просто не было самолётов, и чтобы доехать до Рима, нужно было проделать очень долгий путь. И даже значительно позже, когда самолёты уже были, Виктор Никитич Лазарев, преподаватель кафедры искусств Московского университета, рассказывал студентам о том, что в первый раз ехать в Италию нужно обязательно на поезде, потому что в Вене, куда поезд приезжает в 6 часов утра, а уезжает только в 8 часов вечера, у них будет целый день, чтобы сходить в Музей искусств и посмотреть Брейгеля. Эта неспешная история с путешествиями в Европу, чтобы пообщаться с памятниками, породила довольно любопытный феномен европейской жизни. Он заключался в том, что в разных европейских городах, обладающих своими античными и другими коллекциями искусств, начинают возникать сначала гипсотеки, потом пинакотеки, предназначенные, прежде всего, для образования студентов. По такому принципу, например, были созданы гипсотека и пинакотека Мюнхена, превратившиеся впоследствии в полноценные собрания скульптуры. И там хранится один из выдающихся античных памятников – портик храма Афины Пронайи, вошедший во все учебники по искусствоведению. Так вот нечто подобное Цветаев и создал в Москве. Это университетский музей со всеми вытекающими последствиями. Образовательная функция, заложенная в ДНК музея, существовала всегда и при всех директорах. За исключением периода, когда в здании музея находился музей подарков Сталину.
Цветаев заказывал слепки скульптур в мастерских Италии. Мне удалось побывать в некоторых из них, где до сих пор изготавливают слепки. Если говорить о меценатах музея и фандрайзинге, то Цветаеву не было равных. Но были, конечно, и другие достойные люди. В результате Музей изящных искусств Московского университета был полностью построен на привлеченные средства. Скидывались московские купеческие дома. Музей превратился, в конце концов, в своеобразный укор власти несмотря на то, что сам император приехал на его открытие в Москве 31 мая 1912 года. Довольно быстро цветаевский музей стал музеем подлинников. Сюда была передана коллекция Владимира Семёновича Голенищева – одного из самых известных египтологов первой половины 20 века и самого выдающегося отечественного египтолога. Во дворе музея в Каире стоят бюсты археологов, более других послуживших просвещению и рассказам об истории Древнего Египта. И единственный русский археолог, представленный там, – это Голенищев. Коллекция Голенищева, может быть, не самая большая, но одна из лучших в мире. Она невероятно удачно подобрана, очень высокого уровня, без какого-либо «мусора». Для неё в музее был специально построен Египетский зал. Это произошло уже на стадии строительства музея. То есть коллекция сразу же меняет направление развития музея.
Учебная гипсотека, куда должны были ходить студенты, чтобы получать представления о масштабах, например, скульптур Микеланджело, превращается в музей, в котором экспонировались не только копии, но и подлинники. А при расформировании Румянцевского музея и превращения его в Библиотеку им. Ленина сюда попадают и первые коллекции живописи. И уже через 10 лет после своего открытия цветаевский музей становится в полном смысле Музеем изящных искусств, обладающим большой коллекцией подлинников. При этом коллекция слепков до сих пор является важнейшей частью музея. Музей совершенно удивительным образов выживает во время войны. Давид Микеланджело, например, никуда не эвакуировался.
Музей подарков Сталину был открыт в 1949 году и проработал, как можно догадаться, до 1953 года. В это время все коллекции были вынесены из здания музея в фонды. И это единственный период, когда музей потерял свою образовательную функцию. Но в 1953 году он снова превращается в Музей изящных искусств, который в 1937 году получил имя А.С. Пушкина. Это ещё одна очень странная история, почему цветаевский Музей изящных искусств им. Александра III вдруг стал «пушкинским»… Вероятно, это можно объяснить следующим: в 1937 году отмечалось 100-летие со дня смерти Пушкина, и это породило в стране настоящую пушкиноманию. Пушкин издавался гигантскими тиражами, и всё в СССР стало называться именем Пушкина. Таким образом, в ДНК Музея изящных искусств неожиданно вошло имя великого русского поэта.
Для музея им. Пушкина связь с университетом – это связь родовая. МГУ – основной поставщик кадров для музея, и мы не планируем это менять. Кафедра искусств МГУ – главная наша кафедра. При этом мы, разумеется, открыты для всех, и мы работаем с большим количеством людей разных специальностей. Пару лет назад у нас появились филиалы в регионах. И странно было бы требовать от жителей Томска или Нижнего Новгорода, чтобы они были выпускниками МГУ. Но если мы говорим о научной работе, то это всегда университетская традиция, которая для меня лично крайне важна, потому что я заканчивала университет в относительно взрослом возрасте. Мне было 30 лет, когда я туда поступила. И я сделала это осознанно. И для нашего музея сотрудничество с любой образовательной институцией тоже крайне важно. И мы стараемся это развивать.
Из стенограммы выступления
Продолжение следует
Ректор ТГУ Эдуард Галажинский,
член Совета по науке и образованию при Президенте РФ
Записала беседу и подобрала справочный материал Ирина Кужелева-Саган
ПЕРЕЙТИ В РАЗДЕЛ «СЛОВО – РЕКТОРУ»